Дмитриевская Л.Н. Экфрасис в романах М.Шолохова «Тихий Дон» И «Поднятая целина» // Успехи современной науки. Т.6 № 12. 2016. С.59–61.
с.59
Аннотация: в статье рассматриваются некоторые примеры экфрасиса из романов М. Шолохова «Тихий Дон» и Поднятая целина», определяется их функциональность, устанавливается связь с интерьером и портретом.
Ключевые слова: Шолохов, экфрасис, интерьер
Исходя из прямого значения слова в греческом языке (высказываю, выражаю), экфрасис понимают как описание произведения изобразительного искусства или архитектуры в литературном тексте. «Экфрасис в прямом смысле представляет собой украшенное описание произведения искусства внутри повествования, которое он прерывает, составляя кажущееся отступление» [1, 5]. В таком же ключе даѐт определение термина Н.Г. Морозова в диссертации «Экфрасис в прозе русского романтизма»: «Живописный экфрасис – это описание вымышленного, либо реально существующего произведения живописного искусства, включенное в нарративную структуру художественного текста, либо в структуру эпистолярных и публицистических произведений, выполняющее в них различные функции, определяемые авторскими целями и задачами» [4, с. 10]. Н.Г. Морозовой пришлось добавить определение живописный к понятию экфрасис, чтобы выделить его из широкого спектра смыслов, которыми термин успел обрасти в ХХ и ХХI вв.
М. Шолохов – мастер описаний: экфрасис в его творчестве не менее функционален, чем пейзаж и портрет. Тем не менее образам природы и челове- ка в произведениях М. Шолохова посвящено много работ, а другие виды описаний (интерьер, натюрморт, экфрасис) специальных исследований пока не удостоились. Экфрасис в романах М. Шолохова часто предстаѐт в качестве детали интерьера (1), поэтому его анализ может рассматриваться как небольшой вклад в изучение внутреннего пространства дома, что тоже актуально. Исследователь категории пространства в романе «Тихий Дон» И.С. Шевченко утверждает, что «мало изучены ключевые топосы романа – дом, двор, хутор» [6, с. 126]. В данной статье мы сконцентрируем внимание на экфрасисе в интерьерах «Тихого Дона» и «Поднятой целины».
При создании образа дома или какого-либо помещения М. Шолохов часто прибегает к ѐмким по смыслу деталям интерьера, таким как стол, печь, окно и др. Одной из самых знаковых, символич- ных деталей в романах М. Шолохова является стол: за столом собирается по разным поводам семья, за столами справляют свадьбы, пишут или читают письма и документы, меняющие судьбы людей. В первом томе «Тихого Дона» М. Шолохов с помощью экфрасиса превратил в пророческий образ скатерть на столах: на столе, за которым сговаривали Наталью за Григория, на их свадебном столе и на столе в доме Аксиньи. Рисунок на скатерти – не произведение живописного искусства, но автор перевѐл эту характерную деталь быта в такой ѐмкий символический и пророческий образ, что сделал возможным говорить о нѐм как об экфрасисе.
Первая скатерть – клеѐнка с рисунком самодержцев Российских – показана в романе два раза: во время сватовства Натальи: «Мирон Григорьевич облокотился о принаряженный новой клеенкой стол, помолчал. От клеенки дурно пахло мокрой резиной и еще чем-то; важно глядели покойники цари и царицы с каемчатых углов, а на середине красовались августейшие девицы в белых шляпах и обсиженный мухами государь Николай Александрович» [7, I, 99]; и на свадьбе Григория и Натальи: «Мирон Григорьевич, снизив голову, глядел на залитую водкой и огуречным рассолом клеенку. Прочитал вверху завитую затейливым рисунком над- пись: «Самодержцы всероссийские». Повел глазами пониже: «Его императорское величество государь император Николай...» Дальше легла картофельная кожура. Всмотрелся в рисунок: лица го- сударя не видно, стоит на нем опорожненная водочная бутылка. Мирон Григорьевич, благоговейно моргая, пытался разглядеть форму богатого, под белым поясом мундира, но мундир был густо заплеван огуречными скользкими семечками. Из круга бесцветно одинаковых дочерей самодовольно глядела императрица в широкополой шляпе» [7, I, 100]. На скатерти изображены «покойники цари и царицы»: император Николай Александрович засижен мухами, на его лице стоит опорожненная водочная бутылка, мундир заплеван огуречными семечками и рядом валяется картофельная кожура – так мысль о конце Российской империи М. Шолохов выразил через натюрморт и экфрасис. На свадьбе Григория и Натальи дед Гришака вспоминает турецкую войну: «Глаза деда с мертвой настойчивостью глядят на белые морщины скатерти, словно видит он не скатерть, залитую
с.60
водкой и лапшой, а снеговые слепящие складки Кавказских гор» [7, I, 121], где развивались военные события. Война еще не началась, но ее призрак уже «гуляет» на свадьбе в доме Мелеховых. «Шолохов – один из самых трагических художников в истории мирового искусства» [3, с. 159], – справедливо отмечает Е.А. Костин.
В доме Аксиньи стол покрыт клеѐнкой с военным сюжетом: «Под передним углом — стол, клеенка с генералом Скобелевым, скачущим на склоненные перед ним махровитые знамена» [7, I, 69]. Для казаков старшего поколения (дед Гришака, Пантелей Прокопьевич Мелехов и др.) генерал Скобелев – это герой, который принес России победу в русско-турецкой войне 1877–1878 годов и дал повод для гордости всем воинам, в том числе казакам, побывавшим в этой, самой успешной за весь ХIХ век, военной компании. О жизни и личности М.Д. Скобелева в начале ХХ века знали, прежде всего, по книге В.И. Немировича-Данченко «Скобелев» (1886), в которой собраны свидетельства тех, кто был лично знаком с генералом. В.И. Немирович-Данченко приводит письмо генерал-лейтенанта, героя русско-турецкой войны Михаила Лаврентьевича Духонина, в котором содержится прозорливое предсказание Скобелева за несколько дней до смерти (умер 25 июня 1882): «...Враг со всех сторон идет; неужели вы не понимаете, что Россия теперь вся на Малаховом кургане? <...> мы отбиваемся опять от коали- ции... <...> Как вспомню, что опять начнут валиться под пулями да под штыками мои солдаты... Знаете, разумеется, надо... Сознаю, что надо... Лес рубят, щепки летят... Да ведь в каждой такой щепке целый мир... Ведь каждая такая единица, из которой мы складываем цифры убитых и раненых, носит в душе своей и радости, и страдания... Ведь сколько мук опять...» [5]. Первая мировая война, описываемая в романе «Тихий Дон», — сбывшееся пророчество генерала М.Д. Скобелева. Символично, что образ генерала изображен Шолоховым не на полотне, а на клеенке: картина с военным действием, по-видимому, покрывает стол – символ дома и мира.
Над столом висят образа и фотографии обреченных на смерть и на изгнание казаков: «...вверху – образа в бумажных ярко-убогих ореолах. Сбоку, на стене — засиженные мухами фотографии. Группа казаков – чубатые головы, выпяченные груди с часовыми цепками, оголенные клинки палашей: Степан с товарищами еще с действительной службы» [7, I, 69]. Образ фотографии тоже может рассматриваться как экфрасис, но в данной статье мы оставим его без внимания, поскольку фотография у М. Шолохова далеко не всегда вписана в интерьер: ее главное назначение – создать портрет героя. Портрет героя на фотографии встречается в «Тихом Доне» около десяти раз, а в «Поднятой целине» всего один раз: на небольшой фотокарточке Разметнов и Нагульнов разглядывают Половцева.
В романе «Поднятая целина» в кабинете эпизодического персонажа – председателя тубянского колхоза «Красный луч» Никифора Поляницы, к которому Давыдов приехал с претензией на кражу сена, – висят картины: «...стены пестрели наклеенными на них картинками из "Нивы" и дешевыми литографиями, изображавшими то крещение Руси в Киеве, то осаду Севастополя, то бой на Шипке, то атаку японской пехоты под Ляояном в войну 1904 года. Над председательским столом висел пожелтевший портрет Сталина, а на противоположной стене красовалась цветная, засиженная мухами, рекламная картина ниточной фабрики Морозова. На картине бравый тореадор в малиновой курточке, опутав рога взбешенного быка петлею из нитки, одной рукою удерживал вздыбившееся животное, а другой небрежно опирался на шпагу. У ног тореадора лежала огромная, наполовину размотанная катушка белых ниток, и на наклейке отчетливо виднелось: "№ 40"» [7, VI, 202].
В кабинете много картин, тематика их названа и одна картина описана. Из четырѐх картин с историческими событиями — три на военную тему: они рассказывают о ключевых событиях последних войн Российской империи: Крымской, Турецкой и Японской. Снова мы видим, что экфрасис в интерьере дома связан у М. Шолохова с войной, но все войны уже позади, в том числе и первая мировая, и гражданская – в романе «Поднятая целина» это уже история. Ряд картинок и литографий из истории России завершает портрет Сталина над креслом председателя, напротив расположена картина с тореадором, держащим за нитку «вздыбившегося» быка. Символичен ли этот гиперболизированный рекламный плакат ниточной фабрики Морозова? На что намекал М. Шолохов, повесив тореадора напротив портрета Сталина? Может быть, смысл плаката с тореадором прочитывался читателями внутри эпохи, а сейчас ключ к образу утрачен. Второй том «Поднятой целины» писался (реконструировался) в 1959 году уже после смерти Сталина. Возможно, М. Шолохов ввел в роман приведенный интерьер именно тогда и вложил в него свое предчувствие, что такие Никифоры Поляницы (по сути воры – стог сена был украден с его разрешения) станут причиной гибели СССР. В эпизоде с Давыдовым победителем вышел Поляница (Никифор (греч.) – несущий победу): показывая кукиш, он заверил, что сена не
с. 61
отдаст, и Давыдов ничего не смог сделать с наглым председателем.
Подробных описаний внутреннего убранства дома (интерьер) в рассматриваемых романах М. Шолохова не много, соответственно и экфрасис в интерьере – редкий, но при этом весьма функциональный приѐм, отсылающий к размышлениям об истории России. В приведенных примерах экфрасис стал ѐмким символом, предсказывающим судьбу Российской империи и судьбу поколения начала ХХ века.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 «Интерьер (фр. interieur – внутренний) в литературе – описание внутреннего убранства помещений, характеризующее эпоху, страну, социальный статус владельца, его вкусы» [2, с. 310].
ЛИТЕРАТУРА
1. Labre Chantal, Soler Patrice Methodologie litteraire, Paris, PUF, 1995. (Цит. по: Геллер, Л. Воскрешение понятия, или Слово об экфрасисе // Экфрасис в русской литературе: труды Лозаннского симпозиума / Под ред. Л. Геллера. М., 2002.)
2. Кормилов С.И. Интерьер // Литературная энциклопедия терминов и понятий / Под ред. Николюкина А.Н. М.: НПК «Интелвак», 2003.
3. Костин Е. Шолохов forever. Вильнюс: ВАГА, 2013.
4. Морозова, Н.Г. Экфрасис в прозе русского романтизма: дис. ... канд. филол. наук. Новосибирск, 2006. 5. Немироч-Данченко В.И. Скобелев [Электронный ресурс] //
http://az.lib.ru/n/nemirowichdanchenko_w_i/text_0040.shtml
6. Шевченко И.С. Категория пространства в художественном мире романа М.А. Шолохова «Тихий
Дон»: история вопроса // Вестник Югорского государственного университета. 2011. Вып. 1 (20). С.125 – 133.
7. Шолохов М.А. Собрание сочинений. В 8-ми томах. М.: Правда, 1980.
______________________________________
EKPHRASIS IN THE NOVEL BY MIKHAIL SHOLOKHOV "QUIET FLOWS THE DON" AND "VIRGIN SOIL UPTURNED"
Abstract: this article discusses some examples ecphrasis of tMikhail Sholokhov novels "Quiet flows the don" and "Virgin soil upturned", their functionality is determined, a relationship with the interior, and portrait is found.
Keywords: Sholokhov, ekphrasis, interior